Ростов – город торговый, и всегда был таковым. Ну да эту прописную истину знает всякий, скажешь ты мне, читатель, и будешь прав. С той же лёгкостью ты ответишь и на вопрос: почему так повелось? Потому, скажешь ты, что град Ростов стоит на берегу широкой и полноводной реки, имя которой Дон. И как ту городу не стать торговым, если транзитом через него идут товары едва ли не со всей России. Многие из этих товаров оседали на складах в самом городе, распродаваясь внутри него, другие же шли транзитом через порт, третьи же требовалось выгрузить тут, чтобы отправить дальше уже сушей – в те края, куда Дон не течёт. Недаром, Мариэтта Шагинян называла Ростов «городом, построенным спекулянтами для спекуляций».
Была во все времена у Дона и набережная – вот только в те дни, когда по ней ходил наш герой, выглядела она вовсе не так, как ты можешь себе представить, читатель. Ведь факторы, о которых я писал выше, можно с уверенностью сказать, решили её судьбу. Набережная Дона, пускай и одетая в гранит, но была местом скорее не увеселения публики, где у причалов швартуются быстрые катера, готовые провезти по глади Дона-батюшки за соответствующую плату, а торговли. Конечно, летом тут, несмотря на все неудобства, гуляли ростовские обыватели, желающие прокатиться на тех самых катерах, однако чаще они отдавали предпочтение Городскому саду, или же отправлялись сразу на дачи левого берега. Ведь слишком часто набережная была загромождена тюками и ящиками. А хмурые здоровяки из грузчицких артелей волокли по её граниту груз с пришвартовавших тут же барж на купеческие склады, чьи руины – не только легендарных уже в Ростове Парамоновых – до сих пор можно увидеть в непосредственной близи от набережной. Или телеги, запряжённые могучими ломовыми лошадьми, тащились вверх, к Старому базару, загруженные всё теми же тюками, мешками и ящиками, чьё содержимое уже через час будет бойко уходить с прилавков. Какие уж тут гуляния. Тут сплошная коммерция.
А уж там, где кончалась мощёная гранитом набережная, и начинался Ростовской порт, и вовсе гулять не стоило. Особенно в то время года, когда там оказался наш герой.
Грязь вокруг царила несусветная. С утра в Ростове зарядил настоящий осенний дождик, и разверзшиеся хляби небесные превратили землю под ногами тех, кому не повезло нынче оказаться в порту в жидкую грязь. Поверх неё были набросаны разнокалиберные доски, которые часто ломались под тяжестью перевозимых грузов. Телеги застревали в грязи, грузчики валились в неё, роняя товар. Приказчики, наблюдавшие за этим, бранились не хуже самих грузчиков.
Среди всего этого неописуемого хаоса наш герой выглядел просто инородным телом. Он был в обыкновенном своём костюме, котелке и осеннем пальто, которое успело уже пропитаться противной сыростью. Только от трости отказался, и сейчас понимал, что поступил весьма разумно. Вряд ли ему удалось бы очистить её потом от грязи, которая крепко въедается в дерево, оставляя на нём отвратительные коричнево-чёрные следы.
А вот пригласивший его в порт купец из далёкого Архангельска, явно чувствовал себя тут в своё тарелке.
- Шевелись, трескоеды! – лично подгонял он грузчиков громовым басом, какому, наверное, сам Шаляпин бы позавидовал. – За что я вам плачу?! Моя треска пропасть не должна! Не для того её сюда через всю страну вёз.
После он обернулся уже к нашему герою.
- Ты уж прости великодушно, что я тебя сюда затащил, - теперь рык его волшебным образом превратился во вполне вежливый голос, - но не могу оторваться от дел торговых ни на минуту. Я в Ростове человек новый – решительно никому тут пока не доверяю. Не разжился ещё местными приказчиками, а своих тащить из Архангельска больно дорого. Да и не поедет никто – риск слишком велик.
- Я смотрю, ваш товар везут прямо на склады, - ответил ему Степан, которому тыканье сходу не слишком понравилось. – А значит, помощь моя понадобится не в их поиске. Так в чём она должна заключаться?
- Мне тебя, как человека честного и степенного, посоветовал мой коммерческий товарищ, - тут купец назвал по имени того, кого мы знаем из историй, рассказанных ранее, как Тит Титыча. – Вот потому мне и нужна твоя помощь. Товар мой – архангельская треска, высшего сорту. Такой тут никто не пробовал. Места на складе она немного займёт, партия-то пробная. Но я в Ростове решил обосноваться всерьёз и надолго, а для этого мне надобна контора на первом этаже дома в центре города. Лучше всего в доме поближе к этому вашему Старому базару, чтобы недалеко от рыбных рядов Мясного рынка, что на Рождественской и Соляном спуске. И хорошо бы, чтобы рядом с конторой Торгового дома В.А. Балакирева и консервным заводом. И нужна она мне скоро – товар долго лежать не будет. Сразу скажу, обратился я не к одному тебе. В газеты писать не стал, знаю я ваши газеты, тут же сбежится толпа жуликов и спекулянтов. А мне нужна помощь людей дела – профессионалов. К ним и обратился.
- Спасибо за уточнение, - кивнул раздражённый до крайности такой бесцеремонностью Помогаев. Редко когда ему приходилось сталкиваться с человеком, который был бы столь же откровенен и циничен. Такие типажи были редкостью даже в то время, когда вокруг властвовала её величество нажива. – вы я вижу, не высокого мнения о людях моей профессии: то профессионалами их зовете, а то жуликами и спекулянтами характеризуете…
- Побегай ради выгоды, - подмигнул ему купец. – В жизни оно как, кто шустрее оказывается, тот и при деньгах всегда.
- Отнюдь, - приложил два пальца к котелку наш герой. – Рекомендую вам господина Потеряхина, он мастер бегать и шустрить. Я же с вами работать отказываюсь. Ибо услуга моя – товар штучный, к работе своей я отношусь ответственно и результат гарантирую, а соревноваться с жуликами и спекулянтами, как вы изволили их охарактеризовать, я не намерен. Удачи в торговых делах.
- Да и Бог с тобой, - рассмеялся архангельский купец. – На мой щёлк ещё десяток таких набежит.
Наш герой ничего отвечать не стал.
Борис Сапожников
«Родился в 1983 году, в городе Ростове-на-Дону, где и проживаю по сей день. Окончил юрфак в одном из коммерческих вузов, работаю, как ни странно по специальности. Литература это моё хобби, хотя и живу по принципу ни дня без строчки. Книги читаю самые разнообразные — от «Мумми троллей» до Алексея Толстого. Вот не так давно отрыл для себя Валентина Пикуля — тот ещё историк, но пишет хорошо. Кино — всякое, которое нравится, особенных пристрастий не имею. Примерно также и с музыкой. В настоящий момент работаю в компании «ТИТУЛ»».
Читайте на следующей неделе: история восемнадцатая, которая заканчивается весьма интересным образом.
