Сабина Шпильрейн – доводилось ли тебе, читатель, слышать эту фамилию? Что знаешь ты об этой женщине трагической судьбы? Неужели столь же мало, как и автор этих строк всего несколько дней тому назад. Ну что ж, в нашем распоряжении весь Интернет, он поведает тебе, читатель, о жизни и судьбе этой женщины. На страницах же моего рассказа ты увидишь её совсем молодой, ещё до трагического расстройства психики, которое позволило ей свести знакомства с такими светилами психоаналитики, как Фрейд и Юнг. А, в конце концов, стать светилом и самой. Но пока юная Сабина ещё учится в Екатерининской женской гимназии, каждый день разговаривая дома на новом языке: английском, немецком или французском, по расписанию, составленному её любимым с болью отцом. Именно в эти счастливые годы судьба свела с нею нашего героя. Но начиналось всё для него самым прискорбным образом.
Степан поглядел на красивый фасад Асмоловского театра, как глядел во всякое утром из своего окна. Он постарался разглядеть афишу, но сезон уже подошёл к концу и ветер трепал только какие-то старые обрывки. Погода сегодня вообще была под стать настроению нашего героя. Ведь не далее, как полчаса назад его вызвал к себе управляющий доходным домом на Таганрогском проспекте от имени Супрунова господин Шталь – гроза неплательщиков и нарушителей покоя. Он передал Степану сообщение от самого господина Супрунова.
- Вам отказано в квартире, господин Помогаев, - сказал он. В голосе его слышались отголоски немецкого акцента, хотя семья Шталей была из давно уже обрусевших остзейцев.
- Простите, можно ли поинтересоваться причиной?
Вопрос был, конечно, лишним. Степан отлично понимал, из-за чего всё приключилось.
- Господину Супрунову не нужны жильцы, которых ни свет ни заря забирает из нумера городовой. Вам даётся двое суток на то, чтобы найти другое жильё и освободить нумер. Плата за оставшиеся дни будет возвращена вам после выселения.
И теперь у Помогаева был только один выход – самому идти к Супрунову, чтобы просить его оставить нумер хотя бы до конца месяца. Надежды на это было мало, конечно, но и другого выхода для себя Степан не видел. За два дня найти жильё – задача не то что непростая, - не решаемая, даже при всех его риэлторских талантах. В этом себя Степан оценивал вполне здраво.
Он не отказал себе в удовольствии пройтись мимо подъезда на чугунных устоях, устроенного основательно, по-асмоловски. Весь театр на противоположной стороне Таганрогского проспекта был таким – основательным, крепким, сразу становилось понятно, что строили его на купеческие деньги и для развлечения именно купеческого сословия публики. Но несмотря на всё это – здание было потрясающе красивым, и по-настоящему ростовским. Не было в нём совсем ничего столичного, но и провинциального в нём не ощущалось. Вот такое это было здание – можно сказать, часть души самого Ростова-на-Дону.
Теперь путь Степана лежал на Кузнецкую улицу, в особняк господина Супрунова. Его во всякий день в это время можно было застать у себя. Степан знал это отлично, потому что несколько раз водил особенно важных потенциальных нанимателей к Ивану Александровичу. Тех господ, что заселяясь в квартиру из нескольких комнат, желали быть лично знакомы с хозяином дома, не удовлетворяясь кандидатурой Шталя. И ещё, когда управляющий доходным домом брал длительный отпуск, обычно чтобы устроить дела семейные, ничто иное от работы остзейца отвлечь не могло, Степан лично ходил к Супрунову, чтобы передать арендную плату от всех жильцов дома. Быть может, это поможет ему оставить за собой нумер с видом на Асмоловский театр. Надежд, конечно, мало, но и сдаваться наш герой не привык.
Молодую барышню, скорее всего, возвращавшуюся из гимназии под присмотром высокой тощей дамы – явно служанки из хорошего дома – наш герой заметил почти случайно. Он весь ушёл мыслями в предстоящий диалог с господином Супруновым. Ведь он будет посложней иных деловых переговоров, и от результатов его зависит слишком многое. Однако, наверное, на эту барышню сложно было не обратить внимание. Конечно, её нельзя было назвать ослепительной красавицей, но было, было в лице этом нечто такое, что в самом скором времени почти сведёт с ума Карла Густава Юнга, заставив его позабыть супругу.
Наш герой прошёл близко от молодой барышни с сопровождавшей её служанкой, и просто не мог не поприветствовать их. Он остановился и вежливо поднял шляпу.
- Доброго дня, - произнёс он дежурную фразу.
- Guten Tag, - ответила барышня, и добавила ещё несколько слов по-немецки, закончив явно вопросительной интонацией.
- Простите, не силён в языках, - ответил несколько сконфуженный Степан. Он и французский-то после гимназии почти забыл, а уж немецкого и вовсе не знал никогда.
- У них в доме, - за барышню ответила высокая служанка, - нынче день германский. Все только на этом языке и говорят.
- Полезное времяпрепровождение, - только и смог сказать на это наш герой.
- Но мы-то пока не дома, - с очаровательной непосредственностью перешла на русский девушка, - значит, мне можно поговорить немного на языке родных осин, не правда ли? – Она обернулась к служанке, но видно было, что одобрения у неё не искала. – Вы куда направляться изволите?
- К Ивану Александровичу Супрунову, - ответил наш герой.
- О, эти скучные деловые люди, - притворно зевнула барышня, - с вашими скучными разговорами. То ли герои, вот вроде господина Помогаева. Вы верно читали о нём заметку в «Пчеле»? Он один вошёл в дом, полный революционеров, и будто укротитель в клетку со львами.
«Донской пчелой» наш герой не интересовался – это было не то издание, где печатались нужные ему объявления. И от всей души надеялся, что и господин Супрунов ею не заинтересуется.
- Это могло стоить ему жизни, - сказал он, - но стоило только квартиры. Теперь он вынужден искать себе новое жильё.
- И отчего же так? – удивилась, теперь уже совсем не притворно барышня.
- Не всем квартирным хозяевам понравится, когда к их постояльцам приходят по утрам городовые.
- Печально, - кивнула барышня, - а вы верно помогаете ему искать квартиру? Потому и идёте к господину Супрунову, у него ведь есть доходный дом. Помогаете Помогаеву, - хихикнула она, а после добавила: - Я бы могла поговорить с матушкой – ей тоже доходный дом принадлежит, да только в нём все нумера заняты, и в ближайшие два-три месяца точно не освободятся. Но ведь ещё дом у Воротниковых есть. У них снимать дорого, конечно, зато публика проживает исключительно чистая. Можете обратиться к ним.
- Благодарю за помощь, - улыбнулся наш герой, - вы просто прирождённый риэлтор.
- Кто? – удивилась барышня.
- Посредник в сделках с недвижимостью, - объяснил Помогаев.
- Ах, это так скучно, - снова изобразила зевок барышня.
Тут сопровождавшая её служанка грозно глянула на Степана через плечо своей подопечной.
- Простите великодушно, - снова приподнял шляпу наш герой, - но господин Супрунов опозданий не любит. Позвольте откланяться.
- Но мы ведь даже не познакомились, - слегка кокетливо надула губки барышня. – Меня зовут Сабина. Сабина Николаевна Шпильрейн, - произнесла она с совсем взрослыми интонациями.
- Степан Помогаев, - честно ответил наш герой, и повторно откланявшись, поспешил дальше по Кузнецкой к особняку Ивана Александровича Супрунова.
Читайте на следующей неделе: история седьмая, знакомящая нас с господином Супруновым
Борис Сапожников
«Родился в 1983 году, в городе Ростове-на-Дону, где и проживаю по сей день. Окончил юрфак в одном из коммерческих вузов, работаю, как ни странно по специальности. Литература это моё хобби, хотя и живу по принципу ни дня без строчки. Книги читаю самые разнообразные — от «Мумми троллей» до Алексея Толстого. Вот не так давно отрыл для себя Валентина Пикуля — тот ещё историк, но пишет хорошо. Кино — всякое, которое нравится, особенных пристрастий не имею. Примерно также и с музыкой. В настоящий момент работаю в компании «ТИТУЛ»».
