Сэкономьте при покупке жилья! →
Задайте свой вопрос
Задайте свой вопрос

История тридцать вторая

Сейчас принято ругать наших чиновников – мол, и воры они все, и взяточники, и одному богу известно кто ещё. Конечно, изрядная доля истины в этом имеется – куда ж без этого. Однако справедливы ли эти утверждения по отношению ко всем чиновникам сразу? Конечно, нет. Встречаются среди них, уверен, и порядочные люди, и ты, читатель, возможно, сталкивался с ними. Но есть те, кто находится в самом начале своей чиновной карьеры, и брать взятки или воровать казённые деньги попросту не имеет возможности.

Вот, к примеру, взять нашего героя. Отец скоро выхлопотал ему место курьера в том ведомстве, где работал сам, и молодой Степан, одетый в простенький и уже ношенный костюм, перешитый за пару дней матерью, отправился на свой первый рабочий день. И был тот день очень тяжёл. Приходить следовало за час до начала присутственного времени, чтобы успеть разнести накопившуюся после окончания вчерашнего рабочего дня корреспонденцию, а с началом присутствия к ней добавлялась и текущая. Курьеров всегда не хватало – и приходилось носиться, как угорелому, чтобы успеть хоть что-то. О том, чтобы успеть все и речи быть не могло. Оканчивался рабочий день через полчаса после присутственного времени, и пока чиновники рангом повыше покидали свои кабинеты, курьеры должны были сортировать письма для завтрашней отправки.

- Ну что, умаялся? – спросил у Степана отец, когда тот на добрых полтора часа позже него вернулся домой.

- Есть немного, - стараясь не показывать свою усталость, ответил наш герой.

- Тяжкий труд, помню, как у меня самого ноги гудели, но это ещё ничего. Вот скоро тебя начнут по другим ведомствам гонять – тогда совсем худо придётся.

И как в воду глядел. Назавтра же Степана отправили с письмами в городскую думу, снимавшую тогда второй этаж в доме купца Максимова. Деньги, что выделялись на проезд курьерам по городу, конечно же, до них не доходили, оседая в карманах чиновников постарше, и потому Степану пришлось быстрым шагом направиться к большому каменному дому на углу Николаевского переулка и улицы Рождественской. Вручив корреспонденцию письмоводителю думы, Степан хотел было уже уходить, но тот остановил его.

- Вы точно уверены, что эти письма надо доставить нам? – спросил тот.

- Так мне было велено, - пожал плечами Степан. – Доставить в Городскую думу.

- Ну, хорошо, - как-то неуверенно протянул письмоводитель.

- А в чём, собственно, дело? – заинтересовался наш герой, всегда обладавший пытливым умом и развитым любопытством.

- Личную корреспонденцию отправляют на дом, - усмехнулся письмоводитель, - а уж никак не по месту службы.

Дело было странное, однако думать о нём Степану было некогда – пора было поспешать обратно на службу. Вряд ли ему простят серьёзную задержку, да ещё и по столь смешному поводу.

Вот только вечером, когда отец взялся пересказывать последние новости ведомства, изрядно напоминающие обыкновенные сплетни, нашему герою стало не до смеха.

- И, представьте себе, письма – самую что ни на есть личную корреспонденцию, ему доставили по месту службы. Прямо в Городскую думу, да ещё и письмоводитель думский, шельма, всё зарегистрировал. И надо же было такому приключиться, что письма те содержание имели самое что ни на есть компрометирующее. Уже вскрытым то письмо попалось на глаза кому-то из депутатов – и разразился такой грандиозный скандал, что вы и представить себе не можете.

После ужина Степан поймал отца, когда тот был один – вышел выкурить обязательную папиросу на балкон.

- Отец, а что было в тех письмах? – спросил наш герой. – Что так сильно скомпрометировало этого депутата?

- Ты только маме не говори, - придвинул своё лицо поближе к Степановому отец, - но там говорилось о неверности жены депутата, и даже прилагались преинтереснейшие записки её к одному из молодых помощников. Конечно, после такого народный избранник уже никак не может оставаться в Думе – того гляди вся эта история в газеты попадёт. Он сейчас клянёт на чём свет стоит курьера, доставившего ему ту корреспонденцию. Поговаривают, даже застрелить грозится.

Степан в тот момент был очень рад, что из-за сгустившихся уже сумерек, отец не может увидеть как сильно побледнело лицо его сына.


 




Печать страницы